живая и «видимая»
(К выходу первой фотолетописи
жизни русских эмигрантов во Франции)
В последние годы все чаще и чаще стали появляться книги и альбомы по истории русской эмиграции, в которых фотографический материал или составляет основное содержание, или является важным дополнением к тексту. Вот некоторые из них: "Крестный путь русской армии генерала Врангеля" (Рыбинск, 1996; более 200 фотографий); "Орлята России. Из истории кадетских корпусов" (М., 1998; несколько десятков фотографий относятся к эмигрантскому периоду); энциклопедии "Золотая книга русской эмиграции" (М., 1997; около 230 фотопортретов выдающихся деятелей русского зарубежья) и "Писатели русского зарубежья" (М., 1997; 120 фотопортретов); генеалогические иллюстрированные альбомы Жака Феррана, выпускаемые во Франции и посвященные известным русским родовым династиям (с множеством фотографий в каждом) и т.д. Особо следует отметить блестящий труд Александра Васильева "Красота в изгнании" (М., 1998; см. рец. в "РМ" N4241), посвященный искусству и моде русской эмиграции первой волны и насчитывающий более 800 (!) фотографий, подавляющее большинство которых является уникальным архивным материалом. Однако при всей ценности перечисленных изданий следует признать, что их иллюстративная часть раскрывает лишь одну-две стороны жизни и деятельности русской эмиграции.
Поэтому бесспорным, если не сказать больше, событием станет только что вышедший в издательстве ИМКА роскошный альбом "Русская эмиграция в фотографиях. Франция, 1917-1947" (сост. Андрей Корляков). Это по существу первая попытка, притом несомненно удачная, составить зримую летопись жизни русской эмиграции. 240 фотографий, выстроенных в хронологически-тематическом порядке, охватывают практически все области культурной и общественной жизни русских во Франции в период между двумя мировыми войнами. Наиболее важные из этих областей, как нам представляется, следующие: Добровольческая армия в изгнании, детские и юношеские организации, благотворительная деятельность, русская Церковь и РСХД, писатели, художники, русский балет, театр и кинематограф.
Описывать фотографии, "пересказывать" их содержание дело неблагодарное и малополезное. Фотографии, рассказывающие историю русской эмиграции, мало смотреть, их нужно долго и внимательно разглядывать. "Можно ли прочитать по лицам людей на фотографиях, какой жизнью они жили, были ли они, несмотря на горечь изгнания, счастливы, о чем они думали?" спрашивают и себя, и читателя авторы альбома на первых его страницах. И всем содержанием альбома, включением в него огромного числа уникальных и удивительных по сюжету фотографий авторы положительно отвечают на свой же вопрос.
Невозможно даже кратко остановиться на всех интересных фотографиях. Ибо за каждой из гих стоят события, порой значительные, стоят судьбы людей, их нелегкая чужбинная жизнь. Поэтому, чтобы передать свои впечатления читателя и зрителя, остановимся лишь на нескольких фотографиях, взятых едва ли не наугад.
Открывают альбом, и это символично, два портрета выдающегося русского фотографа-художника Петра Шумова, сорок лет отдавшего фотоискусству. Трудно вспомнить кого-нибудь из известных русских эмигрантов в Париже, кто бы не попал в объектив шумовского фотоаппарата. Среди снятых им были Анна Павлова, Карсавина, Шаляпин, Стравинский, Рахманинов, Сергей Волконский, Александр Бенуа, Бунин, Цветаева, Куприн, Ремизов, Бальмонт и многие другие.
На страницах, отведенных судьбе Добровольческой армии в изгнании, впечатляет фотография генерала П.Н.Врангеля, выставленная 6 мая 1928 г. в зале Гаво во время торжественного заседания, посвященного его памяти и собравшего представителей почти всех русских военных и гражданских объединений в Париже, начиная с Русского общевоинского союза и кончая Союзами русских инженеров и русских адвокатов. Здесь же фотография еще одного генерала, графа М.Н.Граббе. Летом 1935 г., после смерти А.П.Богаевского, в сложной предвыборной борьбе, в условиях конфронтации казачьего центра в Париже и казачества на юге Франции, генерал Граббе был избран атаманом Донского зарубежного казачества. Несколько фотографий посвящены генералам А.П.Кутепову и Е.К.Миллеру, председателям, каждый в свое время, Русского общевоинского союза. Оба они были похищены органами НКВД и погибли. Из других фотографий военной тематики хотелось бы отметить рассказывающие о Союзе галлиполийцев. Из семнадцати отделов Союза, образованных во Франции, парижский был самым мощным, он насчитывал тысячи членов. Особняк на rue Faisanderie, 81, который арендовали галлиполийцы, был центром, где собиралось большинство военных организаций Парижа, и здесь же находилась редакция журнала "Часовой". На одной из фотографий запечатлено торжественное собрание в помещении Союза по случаю годовщины Добровольческой армии. «Говорятся горячие речи, произносятся тосты, и осушаются бокалы за здравие славных представителей Добровольческой армии. Дружно и весело звучит в Париже: "Чарочка моя, серебряная..."» писал в 1935 г. один из очевидцев подобной встречи. Во дворе особняка расположена небольшая церковь, переделанная из гаража, со стеклянным потолком. Иконостас, выполненный художником С.Соломко, во время войны находился в одном из русских полков, сражавшихся в рядах французской армии.
Здесь же рядом приведена фотография, которая напоминает нам об истории создания еще одной русской церкви, на этот раз под Парижем. В 1928 г., в дни Великого поста, в Медоне был заложен первый камень православного храма (сцена закладки запечатлена на этой фотографии). Чин закладки совершили о. Борисом Молчанов и иеродиакон Иоаким Виноградский. На закладке присутствовал вел. кн. Борис Владимирович. К Троице храм уже был построен и отделан. По решению приходского совета он был посвящен Воскресению Христову.
На фотографии, где у входа в собор Александра Невского запечатлено русское духовенство во главе с митрополитом Евлогием, привлекает внимание фигура человека в светской одежде в последнем ряду, скромно присоединившегося к людям в рясах. Его присутствие здесь не случайно. Это генерал-лейтенант Николай Михайлович Тихменев, крупный военный деятель мировой войны, георгиевский кавалер и кавалер ордена Почетного Легиона, выдающийся военный администратор. Более четверти века прожив в Париже, все эти годы он принимал активное участие в зарубежной церковной жизни, состоял членом епархиального совета русского Экзархата и товарищем председателя приходского совета кафедрального собора в Париже. Был бессменным председателем Союза ревнителей памяти Императора Николая II. Это о нем сказал генерал С.Д.Позднышев, избранный председателем Союза после смерти Н.М.Тихменева в 1954 г.: "Он не переставал служить России и в изгнании. Сердце его билось любовью к родине. Он не изменил тому, чему поклонялся всю жизнь. Светлый лик России, как далекий маяк, освещал его жизненный путь".
У героя другой фотографии судьба иная. В детском приюте вел. кн. Елены Владимировны в группе учащихся на первой парте заснят Володя Рыгалов. Будущий выпускник лицея Мишле, будущий артист и помощник режиссера в Драматическом театре К.Питоевой-Коралли в 1942-1943 гг., в августе 1944 г. он был расстрелян как участник Сопротивления. Его брат Михаил, актер и художник того же театра, председатель отдела молодежи Союза советских граждан (возник во Франции сразу после войны), в декабре 1947 г. был арестован французскими властями и выслан из страны.
Раздел, отведенный жизни русской Церкви, съездам РСХД, юношеским и молодежным организациям, заканчивается "минигалереей" портретов выдающихся русских философов-богословов: профессоров Богословского института в Париже С.Н.Булгакова и В.В.Зеньковского, многолетнего председателя РСХД, Н.А.Бердяева, многие годы возглавлявшего Религиозно-философскую академию и издательство ИМКА, Н.О.Лосского, жившего в то время в Чехии и приехавшего в 1927 г. в Париж прочитать курс лекций по истории и современной философии в Богословском институте.
Следующий "зрительный зал" альбома погружает читателя в литературную среду русского Парижа. Начинается он со сцены чествования И.А.Бунина в редакции газеты "Возрождение" 16 ноября 1934 года. Писателя, только что удостоенного Нобелевской премии и накануне прибывшего в Париж с юга Франции, пришли поздравить Б.К.Зайцев, А.И.Куприн, И.С.Лукаш, А.А.Плещеев, В.Ф.Ходасевич, С.В.Яблоновский и др. Эту торжественную фотографию сменяет домашний снимок Михаила Осоргина на своем земельном участке в Сент-Женевьев-де-Буа. Под снимком вполне бы могла быть уместной дневниковая запись Анатолия Штейгера конца 20-х годов: "По вечерам часто захожу к Осоргину, который живет на даче, на огородах, недалеко от Русского Дома... Целый день он копается в земле, исповедуя возвращение к природе... в общем это милый, честный, очень и очень московский человек". Писательский ряд русского Парижа продолжают великолепные фотопортреты Константина Бальмонта в Кламаре в 1933 г. ("...по виду еще совсем молодой, без морщин, хотя с седой шевелюрой, стройный, бодрый, несмотря на свои 66 лет..."), Алексея Ремизова с женой Серафимой Павловной, профессором, крупнейшим специалистом в области палеографии, меценатов и держателей литературного салона поэта Михаила Цетлина и его жены Марии Самойловны, А.И.Куприна, Б.К.Зайцева, членов литературного объединения "Зеленая лампа" Зинаиды Гиппиус, Д.С.Мережковского, Г.В.Адамовича, Н.А.Оцупа, групповые снимки с участием Галины Кузнецовой, М.Алданова, И.Шмелева, Л.Зурова, С.Юшкевича и др.
Целый разворот в альбоме занимает одна из самых известных и поразительных групповых фотографий в русской эмиграции 1920-1930-х гг. редакции литературного журнала "Числа", который, по словам Марка Слонима, стал "несомненно самым крупным явлением эмигрантской литературной жизни последнего времени". Историю возникновения в 1934 г. этой фотографии описал позднее в своих воспоминаниях "Поля Елисейские" один из ее персонажей, писатель Василий Яновский: «Была такая суббота весною солнце и ветер с Ла Манша, когда Оцуп решил сфотографировать сотрудников "Чисел"... В первом ряду устроились бонзы: Мережковский, Гиппиус, Адамович... Червинская пыталась разрешить вековую задачу оказаться и тут и там. Ларионов в самый ответственный момент норовил закурить папиросу, что раздражало Поплавского... Не знаю, о чем думала жена Вильде (она фотографировала. Л.М.), пока нас устраивали и дважды снимали, но она отнюдь не улыбалась. А теперь, рассматривая эту фотографию в 10 номере "Чисел", я дергаюсь от боли: совершенно ясно, что все обречены, каждый по своему...» Слова Яновского удивительным образом совпадают с впечатлениями того же Слонима, регулярно посещавшего собрания "Чисел" в начале тридцатых годов: "В журнале точно собрались люди, вкусившие от древа познания, и смертельно уставшие. Выхода для них нет..." ("Новая газета", Париж, 1931, N2). Кроме упомянутых выше, на фотографии Одоевцева, Георгий Иванов, Терапиано, Злобин, Довид Кнут, Смоленский, Мамченко, Юрий Мандельштам, Варшавский, Гингер и др. Ни до этого раза, ни после никогда уже больше не удавалось собрать перед фотообъективом тридцать писателей и поэтов старшего и младшего поколений, составляющих цвет и гордость русской литературы в эмиграции.
Немало в книге фотографий, посвященных сценам из обыденной жизни русских эмигрантов, таким, как лыжные прогулки, рыбалка, починка автомобиля, закупка винограда, товарищеские и семейные вечеринки и многие др. На одной из фотографий 1927 г. мы видим свадьбу в соборе Александра Невского. Читателю вряд ли что-нибудь скажут имена молодоженов: юного Мдивани, сына генерала, председателя Союза лейб-эриванцев, и американки Варвары Хэттон. Но ценность отобранных в альбом фотографий в том и состоит, что многие из них побуждают нас вспомнить что-то аналогичное и поискать дополнительную информацию. Так получилось и с этой свадебной фотографией. На ней среди гостей мы видим Наталью Зайцеву, дочь писателя. Через пять лет, 6 марта 1932 г., в том же соборе Александра Невского состоялось бракосочетание Наташи Зайцевой с Андреем Соллогубом, будущим крупным специалистом в области банковского дела, в 1939 г. с отличием защитившего докторскую диссертацию в парижском университете. Среди гостей на свадьбе были Ремизов, Тэффи, Алданов, Ходасевич, Бальмонт, Берберова и др.
Заключительные страницы альбома рассказывают о военных и первых послевоенных днях русского Парижа, тем самым хронологически завершая фотолетопись. Запоминаются фотографии "Очередь русских перед комиссариатом полиции, стремящихся подтвердить свою воинскую обязанность", "Солдатские курсы", "Бывшие заключенные лагеря Компьень", семейные фотографии Добужинских и Бенуа после войны и др.
Два замечания, которые следует рассматривать скорее как пожелания составителю в его последующих работах, нежели как критику. На некоторых групповых фотографиях, таких, например, как "Отъезд отца Стефана Светозарова в Россию", "Бывшие заключенные лагеря Компьень" и др., по перечню фамилий в подписях невозможно установить, кто есть кто. И второе. При, в целом, тщательном и научном отборе материала для книги включение в нее портрета театрального художника Владимира Жедринского оказалось случайным. В 1930-1941 гг. постоянный художник Народного театра в Белграде, затем в течение одиннадцати лет декоратор в театрах Загреба, потом в Марокко, Жедринский перебрался в Париж лишь в 1952 году.
Выход в свет красочного, полиграфически прекрасно исполненного альбома не только станет праздником сегодняшнего дня для специалистов и читателей, но и, будем надеяться, положит начало серии подобных изданий. Такие объединения и организации, как Русский народный университет, Союзы русских адвокатов, инженеров, химиков, Русский высший технический институт, общество "Икона", "Православное дело", Тургеневская библиотека, вокальный квартет Кедровых, митрополичий хор под упр. Н.Афонского и многие-многие другие, без которых невозможно представить себе полную картину жизни русских эмигрантов во Франции, еще ждут своего часа и страниц будущих фотоальбомов.
ЛЕВ МНУХИН
Москва
© "Русская мысль", N 4265,
Париж, 15 апреля 1999 г.
|
|
||||
|
||||
