игра на опережение

Вечером 3 февраля президент Чечни Аслан Масхадов, созвав совещание полевых командиров и руководителей силовых структур, заявил о введении в республике "шариатского правления в полном объеме". Согласно его указу, парламент ЧРИ лишен законодательных прав и будет играть роль только контролирующего органа. Высшим законодательным органом страны должен стать исламский совет из влиятельных религиозных деятелей и полевых командиров. Вместо светской конституции, действующей с марта 1992 г., предполагается принять новый основной закон, разработанный на основе шариата. Все законодательные акты должны быть приведены в соответствие с нормами исламского права. В телевизионном выступлении Аслан Масхадов заявил, что все стороны жизни Ичкерии, от государственных структур до школьного образования, будут строиться на исламских принципах.

Практически все обозреватели расценили неожиданный шаг президента ЧРИ как попытку опередить выступление радикальной оппозиции, выдвигавшей требования "шариатского правления" и "защиты ислама", и перехватить популярные исламские лозунги. Оказавшись в хроническом цейтноте, генерал Масхадов должен укрепить президентскую власть решительными действиями, при этом не допуская разрастания внутриполитической конфронтации.

Решение главы Чечни, похоже, застало оппозицию врасплох. Состоявшийся 4 февраля съезд участников войны, созванный оппозиционными полевыми командирами, продемонстрировал некоторую растерянность противников президента: с одной стороны, Масхадов вроде бы выполнил основные требования оппозиции, с другой оппозиция ни на шаг ни приблизилась к политической власти, своей главной цели. Поэтому, приветствуя "полный шариат", руководители съезда одновременно потребовали упразднения поста президента и окончательного роспуска парламента. Конечно, вряд ли можно было рассчитывать, что оппоненты Масхадова, так упорно добивавшиеся отставки президента, сразу сложат оружие.

Вместе с тем президент смог заручиться поддержкой самого влиятельного и популярного оппозиционного лидера бригадного генерала Шамиля Басаева. 7 февраля Басаев выразил полную поддержку шариатских решений главы государства и заявил о роспуске своей партии "Маршонан тоба" ("Движение свободы"), основные задачи которой он счел исчерпанными.

Заручившись поддержкой генерала Басаева, Аслан Масхадов сделал, несомненно, очень сильный шаг. Без Басаева и его сторонников антимасхадовская оппозиция практически не имеет реальных шансов добиться отставки президента. Другое дело, что нынешнее заявление Шамиля не гарантирует Масхадову постоянной поддержки: Басаев уже два раза заявлял о поддержке президента, занимая руководящие посты в правительстве (в апреле и декабре 1997), и два раза уходил в оппозицию (в августе 1997 и в сентябре 1998). Похоже, что у Шамиля Басаева, как у Англии, нет постоянных союзников, а есть только постоянные интересы.

В то время как Басаев стал союзником Масхадова, руководители парламента, лишенного законодательных функций, превратились в решительных противников президента. 6 февраля парламент принял решение о том, что указ президента о "полном шариатском правлении" противоречит конституции и не имеет юридической силы. Депутаты обвинили Масхадова в конституционном перевороте и пригрозили отстранить его от должности. Хотя парламент не имеет значительного влияния в Чечне, однако ссора с его лидерами, бывшими полевыми командирами, может усложнить и без того непростое положение президента.

Таким образом, решение Аслана Масхадова о введении "полного шариатского правления" привело к существенной перегруппировке общественно-политических сил: оппозиция лишилась самого популярного лидера, президент получил условную поддержку Басаева и поддерживающих его радикалов, парламент перешел в оппозицию к главе государства. Скорее всего, используя сложившуюся ситуацию, Масхадов попытается укрепить исполнительную власть и усилить давление силовых ведомств на бандитские группировки.

Произошедшие изменения, несколько дезориентировав оппозицию, вместе с тем вряд ли разрешат серьезные внутриполитические противоречия, которые стали причиной общественно-политического кризиса осени прошлого года. Заявления наиболее радикальных лидеров оппозиции, таких, как Зелимхан Яндарбиев и Салман Радуев, свидетельствуют, что противники президента не удовлетворены его указом. Если отбросить шелуху политических лозунгов и деклараций, то обнаруживается, что оппозиция борется не за туманные "исламские принципы", а за реальную власть. Поэтому "полное шариатское правление" в редакции Масхадова никаким образом не может быть приемлемым решением для противников президента.

Однако наиболее опасным последствием "игры на опережение" может стать подрыв конституционных основ нынешней власти. Получив временные тактические преимущества, президент Масхадов рискует серьезно проиграть в стратегическом отношении: отмена светской конституции 1992 г., "освященной" именем Джохара Дудаева, и замена основного закона страны неконституционным путем могут поставить под сомнение легитимность новых структур власти. Не исключено, что уже в недалеком будущем оппозиция воспользуется сомнительными аспектами шариатского указа для новой атаки на президента.

ТИМУР МУЗАЕВ

Москва

© "Русская мысль",
N 4257, Париж, 11 февраля 1999 г.