Луч света в темном царстве

МВФ дает России кредит, несмотря на балканский кризис

Начало военной операции НАТО в Югославии вынудило Евгения Примакова отложить свой визит в Вашингтон - визит, в ходе которого предполагалось решить наконец вопрос о предоставлении России кредита Международного валютного фонда. Как известно, без очередного кредита МВФ российское правительство уже в апреле не сможет выполнить перед ним свои обязательства и окажется в ситуации технического дефолта. Именно страны-члены НАТО - основные кредиторы России, а США владеют блокирующим пакетом акций МВФ. Особая позиция России по югославскому вопросу, казалось бы, должна была вызвать ответное ужесточение подходов со стороны кредиторов. Их позиция действительно изменилась - но не к худшему, а к лучшему. Как и обещал Примаков, уже 27 марта в Москву прибыл Мишель Камдессю, а 29-го российский премьер и директор-распорядитель МВФ сообщили, что договоренность о выделении кредита в размере 4,8 млрд. долл. в целом достигнута. Его условия окончательно согласует миссия фонда, которая приедет через две недели, с тем чтобы перечислить деньги уже в конце апреля. Итак, перед Россией мелькнул долгожданный "луч света в темном царстве".

КАК НЕВИННОСТЬ СОБЛЮСТИ И КАПИТАЛ ПРИОБРЕСТИ

Позиция, занятая российским руководством в связи с бомбардировками Югославии, весьма двойственна: на словах - жесткое осуждение США и их союзников, на деле - невмешательство в конфликт. Такая линия, надо полагать, вполне приемлема для официального Вашингтона. Поэтому ценность Примакова для Запада как лидера, сдерживающего рост державно-"патриотических" настроений российской политической элиты, растет. Эту тенденцию более стимулирует экстремистское поведение депутатского большинства Думы: парламентарии требуют выйти из режима санкций против Югославии, отказаться от неприменения первыми ядерного оружия и вернуть российские тактические ядерные силы в Белоруссию. Пока правительству удается контролировать нижнюю палату (тому порукой - взвешенное постановление по югославскому вопросу, принятое Думой на чрезвычайном заседании 27 марта). Западу дают понять, что дальнейший отказ в кредитах ведет к дестабилизации ситуации в стране и увеличивает вероятность быстрого прихода к власти крайних левых - а они-то будут пострашнее "центриста" Примакова.

Со своей стороны, США могут попытаться смягчить горечь политического поражения российского руководства в югославском вопросе внушительными финансовыми вливаниями, чтобы не допустить серьезного охлаждения двусторонних отношений. Интересно, что 25 марта министр финансов США Роберт Рубин, выступая в Нью-Йорке, заявил, что позиция России в связи с ударами по Югославии не окажет негативного эффекта на переговоры между российским правительством и МВФ. На следующий день советник президента США по национальной безопасности Сэмуэль Бергер сказал, что администрация обрадована фактом визита Камдессю в Москву и рассматривает взаимоотношения с Россией как "очень важные". Да и руководство фонда заинтересовано в том, чтобы, дистанцируясь от США, продемонстрировать свою неподотчетность им и самостоятельную принципиальную позицию в вопросе переговоров с Россией.

Однако перелом к лучшему на переговорах с МВФ возможен, лишь если война на Балканах не примет затяжного характера. При ином развитии событий Примакову все сложнее будет проводить политику невмешательства, игнорировать призывы парламентариев поставить в Югославию военную технику, направить туда добровольцев, разорвать по примеру Белграда дипломатические отношения с главными странами НАТО и т.п. Правда, война может дать Примакову и оправдательный мотив: в случае провала переговоров с МВФ он может, как было уже не раз, объяснить отказ в кредитах давлением на фонд со стороны США и их союзников. Но от дефолта такое объяснение Москву не убережет, и премьер это отлично понимает. Поэтому, декларируя, что Россия "принципы на деньги не меняет", Примаков пытается и принципы соблюсти, и капитал приобрести. На практике это выражается в некоторых уступках, на которые готово пойти российское правительство, чтобы превратить надежду на кредиты в реальность.

КТО СМОЖЕТ "НАЖАТЬ НА ГАЗ"?

В ходе работы миссии МВФ в Москве, предшествовавшей визиту Камдессю, фонд несколько отошел от прежних, весьма жестких требований и согласился с предложениями российской стороны зафиксировать бюджетный профицит-99 в размере 2,03%, а объем дополнительных бюджетных доходов - в 60 млрд. руб. (ранее предлагалось 100 млрд.). Причиной такого маневра МВФ стала, очевидно, готовность российской стороны пойти на уступки в других вопросах - например, по проблеме естественных монополий. Появились неподтвержденные сообщения о том, что правительство пообещало пойти на разделение "Газпрома" на несколько отдельных компаний в соответствии с их технологической специализацией. Первым шагом в этом процессе якобы станет выделение в самостоятельную компанию всех газотранспортных мощностей.

Но выделение из "Газпрома" отдельных предприятий - процесс, технологически весьма трудоемкий, а политически - сверхконфликтный. Чтобы хотя бы начать его, правительству необходимо будет сломить сопротивление парламентского большинства и менеджмента самого концерна. Оба этих центра сопротивления реформе газовой промышленности за год, прошедший с последних попыток правительства (тогда еще во главе с Кириенко) ужесточить свой контроль над отраслью, существенно усилились.

Показателем этого стало внешнее взаимопонимание, установившееся между правительством Примакова и руководством "Газпрома" во главе с Ремом Вяхиревым. В основе его лежит обоюдный отказ от конфронтации в политической сфере и признание роли "Газпрома" как крупнейшего донора госбюджета. Компромисс на уровне первых лиц кабинета и концерна был на рубеже 1998-1999 гг. закреплен двумя важными акциями: соглашением между "Газпромом" и министерством налогов и сборов, урегулировавшим вопросы задолженности газовиков по налогам за 1998 г. и определившим ориентиры налоговой политики государства в отношении концерна на текущий год; продажей иностранным инвесторам 2,5% акций "Газпрома" из состава госпакета (что существенно снизило возможности государства на оперативном уровне вмешиваться в деятельность концерна и еще больше гарантировало его от возможных попыток правительства реформировать его без согласования с негосударственными акционерами).

Теперь, чтобы иметь возможность удовлетворить требования МВФ в части демонополизации и расчленения "Газпрома", правительству предстоит, во-первых, как-то "уломать" парламентское большинство; во-вторых, обеспечить лояльность руководства РАО своим планам. Это возможно в случае, если реформа пойдет по сценарию самого "Газпрома" и технологическое расчленение концерна не приведет к размыванию прав собственности (похожий сценарий был осуществлен в 1996-1997 гг., когда все сбытовые подразделения "Газпрома" были объединены в отдельную дочернюю компанию "Межрегионгаз"). Другой вариант уменьшить сопротивление "Газпрома" реформе - ослабить позиции Вяхирева и его окружения. Перспектива реализации такого сценария вырисовывается в связи с планирующимся возвращением в "Газпром" Виктора Черномырдина. Чтобы занять пост государственного представителя в концерне, тот вполне может пообещать Примакову поддержать план его реформирования. Впрочем, на встрече Камдессю с Вяхиревым в Москве 29 марта обсуждались в основном не проблемы демонополизации газовой отрасли, а возможности "Газпрома" увеличить налоговые отчисления в пользу государства. Видимо, руководство концерна вновь смогло "откупиться", не подвергая опасности источники своего благоденствия...

КОНСТАНТИН СИМОНОВ

Москва