|
ВЗГЛЯД С ЗАПАДА |
Авторское предисловие
Два года назад "Черная книга коммунизма" вызвала дискуссию о преступной (или, наоборот, не преступной) природе коммунизма. Тезисы Стефана Куртуа, осмелившегося провести параллель между преступлениями коммунизма и нацизма, разожгли скандал. Они способствовали тому, что этот увесистый том стал бестселлером и был переведен на множество языков. За последние месяцы тема этой дискуссии, по-прежнему волнующая, вновь поднята в целом ряде книг и журналов. Откуда берется эта внезапная лавина книг по истории, посвященных сопоставлению двух систем, которые считались смертельными врагами? Некоторые представители левой интеллигенции объявляют это сопоставление скандальным. Так, Андре Фонтен считает, что нельзя даже поставить рядом "доктрину, восхваляющую закон джунглей, и ту, цель которой его ликвидация". А Жиль Перро прибавляет: "Даже ужасающие подсчеты жертв, накопившихся вследствие извращения коммунистического идеала, не способны уничтожить надежду, носителем которой он был во всем мире".
Однако сопоставление неизбежно. Историки советской системы и коммунистического движения демонстрируют это в ходе бесчисленных коллоквиумов и на страницах столь же бесчисленных публикаций. Николай Верт, Моше Льюин, Марк Ферро, Кшиштоф Помян, Ален Безансон, Мартин Малиа, Ричард Пайпс, несомненные специалисты по коммунизму и советской истории, отныне встречаются со своими коллегами специалистами по изучению нацизма (в том числе Иэном Кершоу, Эрнстом Нольте, Филиппом Бюрреном), чтобы помочь им установить общее и специфику рассматриваемых режимов. Они получили эту возможность после того, как западным исследователям был в значительной мере открыт доступ к архивам бывшего СССР (этой "цивилизации отчетности", по выражению Николая Верта). Конечно, кремлевские архивы остаются под ревностной охраной, но архивы ЦК КПСС 28,5 млн. папок! уже неплохо изучены, особенно в отношении сталинского периода. Со своей стороны, восточноевропейские историки много работали с архивами, унаследованными от коммунистических режимов. Назовем хотя бы Анджея Пачковского в Польше и Дьёрдя Литвана в Венгрии. Наши знания по истории советского блока, долго остававшиеся весьма приблизительными, постепенно становятся довольно прочными. Опровергаются многие банальные представления об истории СССР. Число жертв за 1917-1956 гг. оказалось более удручающим, чем предполагалось. "Из каждых пятерых взрослых один прошел через лагеря" пишет Николай Верт, отмечая, впрочем, что после войны смертность в лагерях существенно снизилась. Подтвердились самые пессимистические оценки, принадлежавшие Роберту Конквесту: около 20 млн. погибших. Только в ходе "большого террора" 1937-1938 гг. были расстреляны 680 тыс. человек на основе предписаний каждой республике, краю, области о количестве смертных приговоров.
Во время и после войны в результате "территориальной экспансии СССР около 3,2 млн. человек подверглись высылке, причем огромное большинство уже не на классовой, а на национальной основе", уточняет Николай Верт. Целыми эшелонами вывозили поляков, литовцев, латышей, эстонцев, молдаван, украинцев, корейцев... А затем крымских татар, чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев, калмыков эти народы целиком были объявлены изменническими. Даже если историки расходятся относительно того, носил ли характер геноцида голод 1933 г. на Украине (четыре миллиона умерших), организованный по решению политбюро ЦК ВКП(б), такие методы напоминают расистское варварство гитлеровского режима.
Что касается нацизма, то у историков было полвека на подведение итогов. Они описали, как смертоносное безумие постепенно разнуздывалось в процессе "кумулятивной радикализации" (по выражению Иэна Кершоу). Как нацисты перешли от отправки в концлагеря 50 тыс. политических противников (сразу после взятия власти) к "эвтаназии" больных в психиатрических больницах (1939), затем к истреблению гражданского населения в Польше и России (15 млн. жертв) и советских военнопленных (два миллиона) и в конце концов пришли к плановому, систематическому и беспрецедентному массовому уничтожению евреев.
БРИС КУТЮРЬЕ
Париж
© "Русская мысль", Париж,
N 4300, 13 января 2000 г.
| [ 1 / 4 ] | ||||
|
|
||||
|
||||
