"Сговор 18 января" не просто порушил оптимистические надежды на создание правого большинства в Думе он вызвал серьезные сомнения в способности и.о. президента создавать какое бы то ни было большинство, т.е. править не на уровне закулисных "технологий", а на уровне публичной политики.

Из всех версий, высказанных по поводу причин "сговора", наименее противоречивой представляется та, согласно которой группа чиновников, бизнесменов и политтехнологов, примыкающая к администрации, провела операцию если не против воли Владимира Путина, то по своей, а не по его инициативе. Эта группа, как бы "расширенная семья", таким образом добилась сразу нескольких целей: рассорила Путина с СПС, подорвала оппозиционный пафос самого популярного противника Путина на выборах, поставила и.о. президента в положение, более зависимое от "расширенной семьи", чем то, на которое он мог бы претендовать после 31 декабря.

Бессмысленное молчание Путина на протяжении всей недели лишний раз показало, что он пока еще не выступает как самостоятельный политик (рокировка АксененкоКасьянов выглядела недостаточно убедительно). В Кремле правит "семья", не заинтересованная не только конкретно в "Союзе правых сил" (допустим, поскольку Березовский не любит Чубайса), но вообще в том, чтобы Путин имел какую-то организованную опору в обществе (непосредственно на рейтинг все-таки не обопрешься), помимо самой "семьи".

Вряд ли какой бы то ни было президент или даже и.о. может смириться с такой ситуацией, если, конечно, он не намерен править методами военной диктатуры. Да наверное и в этом случае тоже: не затем ведь люди становятся президентами, чтобы оставаться игрушкой в чьих-то руках. А уж Владимир Путин не производит впечатление человека настолько безвольного, чтобы добровольно и надолго принять предписываемую ему незавидную роль. Весьма вероятно, что до выборов он не решится идти против воли "семьи", так как конфликт с ней может протекать в настолько бурных и грязных формах, что никакой рейтинг не выдержит. А вот потом*

Потом, если Путин станет полноценным президентом (а пока в этом трудно усомниться), он ведь захочет проводить свою политику. У него, как раньше у Ельцина, у Черномырдина, появится какое-то чувство ответственности за руководимую им страну. И тогда союз с коммунистами тут же рухнет.

По известной гайдаровской классификации основных постсоветских политических течений, коммунисты-зюгановцы представляют старую номенклатуру, не вписавшуюся в реформы и потому противостоящую им в принципе. Номенклатура, в реформы вписавшаяся, это НДР, "Единство", ОВР. Если считать, что КПРФ по-прежнему такова, какой она была примерно пять лет назад, когда Егор Гайдар формулировал эту классификацию, то с КПРФ быстро поссорится любое мало-мальски вменяемое правительство, в том числе и путинское. На самом деле поссориться можно, даже не дожидаясь 26 марта: все равно Зюганову нипочем не стать президентом (поэтому он и не боится сейчас открыто договариваться с Кремлем).

Дело осложняется тем, что сегодняшняя КПРФ, точнее ее партийный актив со среднего звена и выше, уже настолько вписалась в систему, что, кажется, только традиционная риторика не позволяет немедленно отнести КПРФ к тому же лагерю, что и ОВР. Похоже, кремлевские стратеги, наглядевшись на коммунистических депутатов, решили, что компартия и впрямь вышла из принципиальной оппозиции. Но вожди КПРФ не могут не ходить возлагать венки к могиле Сталина и не могут не проваливать любые либеральные законопроекты, так как иначе они просто сдадут львиную долю своего электората более радикальным коммунистическим и "национал-патриотическим" организациям. А после трогательного блока с "Единством" надо будет побольше обычного демонстрировать оппозиционность. Лидеры КПРФ в некотором роде зашли в тупик: крупнейшая партия страны не может ни изменить толком идеологию, ни выиграть выборы, а может только медленно деградировать. В тупике этом они простоят еще не один год, и, пока не выберутся, союзничать с ними никому не удастся.

Пока же авторы "сговора" просто отдали КПРФ несколько важных думских постов, ничего не получив взамен в долгосрочной перспективе: власти все равно придется искать опору не в коммунистах. "Единство" же даже вместе с пестрыми "народными депутатами" и сговорчивыми жириновцами не добирается до заветных 226 голосов. Иначе говоря, к идее правого большинства вернуться рано или поздно придется.

Похоже, в Кремле уверены, что потенциальные союзники все равно никуда не денутся. Все-таки коалиция СПС, "Яблока" и ОВР выглядит неправдоподобно. Первая и вторая пара в этой тройке еще могли бы сговориться, но все трое только в неустойчивом режиме "водяного перемирия". Да Лужков и заявил уже, что с правыми у него никакого союза быть не может. А у "Регионов России" тем более: этих вообще непонятно почему не взяли в "сговор".

Можно рассчитывать, что, как в 1996 г. от Ельцина, либералы снова "никуда не денутся". Кое-кто, безусловно, все-таки "денется", и поддерживать Путина на выборах не будет хотя бы Сергей Ковалев. Но для будущего важно поведение СПС в целом. Важно и то, сохранится ли это целое (пока что сроки учредительного съезда единой партии на базе СПС поставлены под сомнение).

Либералы отчаянно спорят между собой. Чубайс и Хакамада уже публично дали понять, что на вопрос о поддержке Путина пакт между "Единством" и КПРФ не должен оказывать решающего влияния. Кириенко же 20 января заявил, что, если Путин до конца недели не отмежуется от "сговора", СПС будет считать его одним из авторов и вынужден будет перейти в оппозицию. Заметим, что вопросы о поддержке Путина и о разделе думских комитетов (последний так или иначе решится, видимо, в ближайшие дни) не связаны ни формально, ни по существу.

23 января в программе "Зеркало" (записанной накануне) Путин наконец более или менее отчетливо высказался по поводу происшедшего: мол, вмешиваться в думский конфликт не дело исполнительной власти, но приходится напомнить, что он, Путин, на выборах лично поддерживал и "Единство", и СПС, Селезнева же никогда не поддерживал, а предлагал в спикеры женщину. Конечно, Путин при этом укорил и правых за то, что они усомнились в данных ранее обещаниях поддержать его кандидатуру на выборах. Если называть вещи своими именами, придется признать, что и.о. президента фактически остался на позиции молчаливого одобрения действий своей администрации и руководимой ею фракции "Единство". Но формально "ультиматум" Кириенко выполнен в срок: как-то Путин высказался, не одобрил в явном виде "сговор" и дал возможность СПС поддерживать себя без "потери лица". Пока трудно сказать, сможет ли СПС этой возможностью воспользоваться. Немцов уже объявил выступление Путина совершенно недостаточным для примирения.

История повторяется и предлагает либералам снова вступить в борьбу за влияние на президента, в унизительное состязание с кремлевскими придворными. Как и при Ельцине, идея равного и принципиального сотрудничества остается на уровне деклараций. Только вот к Ельцину Гайдар или Чубайс могли относиться как к старшему, не столько по возрасту, сколько по политическому весу и масштабу, к Путину же такое отношение невозможно, по крайней мере на данном этапе. Собственно говоря, выбор, перед которым стоят сейчас либералы, заключается не в том, вступать ли в привычные игры (как собирались до 18 января) или перейти в настоящую оппозицию: все лидеры СПС не раз уже говорили, что занимаются политикой не для того, чтобы декларировать свои принципы, а для того, чтобы влиять на процесс реформ. В переходный период, в отличие от стабильного существования общества, даже малые воздействия вызывают значительные последствия, а потому именно сейчас недопустимо пренебрегать любой возможностью оказать реальное влияние на ход преобразований.

Реальный сегодняшний выбор для СПС гораздо сложнее. Или уйти в оппозицию на время, скажем, до тех пор, когда нелепый блок "Единства" с КПРФ распадется сам по себе, или до президентских выборов (вариант до первого тура) Или же сразу открыто поддержать Путина и, возможно, при некоторой осторожной поддержке с его стороны начать подкапываться под "Единство".

Например, Георгий Сатаров предложил прекрасную провокацию вынести на голосование вопрос о гербе и флаге или еще что-нибудь в этом роде. Но СПС сам этого сделать просто не в силах: совет Думы может сколь угодно долго откладывать голосование. А вот если с такой инициативой в рамках своей предвыборной кампании выступит и.о. президента, пренебречь им будет нельзя. Правда, для такого маневра Путин должен сперва согласиться теснее сотрудничать с СПС, а затем приобрести хотя бы некоторую независимость от "семьи". А хочет ли он сейчас этого? Пока больше похоже, что нет.

Тут мы вступаем в область туманных предположений. И лидерам СПС, скорее всего, намерения Путина видны не намного яснее, чем нам. Так что делать выбор им предстоит именно в условиях острой нехватки информации.

Достойнее и, вероятно, выигрышнее повысить ставки в игре и, перейдя в умеренную оппозицию, ждать, пока Путин сам дойдет до того, что необходимо рвать с "семьей" и обслуживающими ее горе-аналитиками, додумавшимися до союза с коммунистами. Но руководство СПС может решить и по-другому, и было бы нечестно говорить, что для более мягкого, "пропутинского" решения у него нет оснований.

АЛЕКСАНДР ВЕРХОВСКИЙ

Москва

©   "Русская мысль", Париж,
N 4302, 27 января 2000 г.

ПЕРЕЙТИ НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ СЕРВЕРА »»:     ....   ...            [ с 29.01.2000:   ]