К 80-летию со дня основания Русской гимназии в Париже:

После революции и гражданской войны тысячи русских детей школьного возраста оказались вне родины. По некоторым данным, публиковавшимся в 20-е годы, их насчитывалось свыше 15 тысяч. Забота о детях в эмиграции началась с первых дней изгнания. На помощь русскому зарубежному образованию пришли русские общественные организации, главным образом Земско-городской комитет (Земгор) в Париже, который поддерживал русские школы в европейских странах, а также министерство иностранных дел Франции и отдельные благотворительные организации. К 1 января 1924 г. в эмиграции существовало уже 75 школ (средних 41, низших 34), которые посещали более 8 тыс. учащихся.

Одной из самых блестящих страниц педагогического наследия русского зарубежья стала Русская гимназия, основанная 80 лет тому назад в Париже. В начале 1920 г. были созданы курсы для подготовки русской молодежи к аттестату зрелости. Их инициатором был преподаватель русского языка и литературы петербургских гимназий С.Г.Попич. Занятия проходили в здании посольства на улице Гренель, на квартире бывшего посла Временного правительства в Париже В.А.Маклакова. Летом того же года состоялся первый выпуск. Одновременно было объявлено об открытии в Париже Русской средней школы. Деятельное участие в этом событии приняло Общество помощи детям беженцев из России, которое вскоре стало официальным собственником школы. В состав учредителей вошли Б.А.Дуров, В.В.Дюфур, М.А.Маклакова, В.П.Недачин, С.Г.Попич, прот. Николай Сахаров, К.Д.Старынкевич. Ее первым директором стал В.П.Недачин, бывший директор Медведниковской гимназии в Москве.

26 сентября 1920 г. газета "Последние новости" поместила объявление о начале приема во все классы Русской средней школы в Париже. В первых числах октября помещение на ул. доктора Бланша заполнили ученики 1-8-го классов. Занятия проходили по программе русских гимназий и реальных училищ, особое внимание было обращено на изучение французского и английского языков. В следующем году к основным классам добавился старший приготовительный. Школа была в подчинении французского министерства народного просвещения, которое предоставило ей права французских лицеев (то есть ее аттестаты зрелости приравнивались к французским и открывали выпускникам двери высших учебных заведений). Министерство поставило условие, что выпускные экзамены в школе должны проходить под председательством профессора русского языка из Сорбонны. Среди тех, кто в разные годы председательствовал на экзаменах, были такие выдающиеся профессора, как Пьер Паскаль и Жюль Легра.

Возврат детей к более или менее нормальной обстановке после пережитых многими из них трагических событий имел огромное значение. "Как ни тяжело сложилась жизнь нашего юношества в эмиграции, можно с уверенностью сказать, что школа вернула большинство из них к жизни и выпрямила надломленную психику", писал в те годы Альфред Бем. К 1926 г. число учащихся достигло 230-ти. Многие из них ввиду тяжелых материальных условий освобождались от платы за обучение или пользовались льготами. Количество таких учащихся порой превышало 70%.

К концу 20-х школа, несмотря на самоотверженность педагогов, довольствовавшихся скромной оплатой своего труда, и до предела сниженные хозяйственные расходы, стала испытывать серьезные финансовые трудности нависла угроза закрытия. На помощь очагу русского просвещения пришли известный нефтяной магнат Генри Детердинг и его жена Лидия Павловна, которые приобрели вблизи Булонского леса роскошный особняк, оборудовали его школьными пособиями и мебелью и в течение многих лет субсидировали все нужды школы. Л.П.Детердинг была выбрана председателем Общества помощи детям беженцев из России, заняв место ушедшей М.А.Маклаковой. Школа была переименована в Русскую гимназию в Париже, ее еще называли Русской гимназией имени леди Детердинг, иногда имени княгини Донской (один из великих князей, проживавших во Франции, "пожаловал" Лидии Детердинг этот титул).

"Ее чуткое сердце подсказало ей всю необходимость закрепления за рубежом русского учебного заведения, поставленного в нормальные условия существования и развития... И низкий-низкий поклон той, которая подумала о русских детях", писал о Лидии Павловне парижский журнал "Театр и жизнь" по случаю освящения нового помещения гимназии.

Освятил новое здание митрополит Евлогий. Это торжественное событие произошло 11 июня 1930 года.

В год гимназия выдавала в среднем 20 аттестатов зрелости, всего же ее окончили с аттестатом на руках без малого тысяча человек. Многие из них стали инженерами, врачами, учеными. Некоторые занимали ответственные посты во французских учреждениях и на предприятиях. Двадцать ее воспитанников погибли во время войны на фронте и в Сопротивлении.

Русская гимназия за все годы своего существования, особенно после получения нового помещения, была одним из культурных центров русского Парижа. "Нужным очагом русской культуры и культуры общей" назвал ее Владимир Зеелер. Ее преподаватели и ученики были постоянными участниками, а нередко и организаторами Дней русского ребенка, Дней русской культуры, Праздников весны для детей и юношества, новогодних театрализованных елок. Под руководством Е.Н.Рощиной-Инсаровой, Т.В.Спасской, А.И.Боровковой, Р.М.Гофмана, В.П.Субботина ставились драматические и оперные спектакли. Постановкой танцевальных сцен руководила Т.В.Спасская, несколько раз в таких постановках участвовал Сергей Лифарь. Регулярно устраивались совместно с Русской консерваторией музыкальные вечера и концерты. Гимназия славилась своим хором, его руководителями были Е.В.Гермониус, Н.Н.Розов, многолетний регент гимназии П.Ф.Волошин. В феврале 1940 г., во время благодарственного молебна по случаю 20-летия гимназии, хор ее учеников выступал под управлением знаменитого Н.П.Афонского. Летом 1949 г., когда учебный год уже заканчивался, гимназия предоставила свое просторное помещение под большую выставку "Пушкин и его эпоха" к 150-летию со дня рождения поэта. Здесь же в течение месяца проходили памятные пушкинские литературные и музыкальные вечера и встречи.

Двери особняка были открыты для многих русских организаций, в первую очередь детских и юношеских. "Русское студенческое христианское движение", "Витязи", сокольские и скаутские организации были здесь как дома. Русское сокольство даже имело в помещении гимназии свою постоянную комнату. В классах в свободное от уроков время проходили занятия просветительного характера, встречи самых различных слоев эмиграции, как, например, заседания Франко-русского института, Русского коммерческого института, франко-русского общества "Менестрель", собрания военных объединений и др.

С первых дней основания гимназии ее директор (сначала В.П.Недачин, затем сменивший его в 1931 г. Б.А.Дуров) не допускал в ее стенах никакой политической борьбы. В гимназии обучались русские дети, независимо от взглядов и убеждений их родителей, и любые проявления "политики" должны были, по словам Дурова, "останавливаться на пороге школы".

Гордостью русской гимназии был ее персонал, насчитывавший немало крупных имен. В ней преподавали: литературу К.В.Мочульский и сын известного пушкиниста Р.М.Гофман, русский язык преподаватель Сорбонны, историк и литературовед Г.А.Лозинский и бессменный секретарь Общества помощи детям беженцев из России С.Г.Попич, математику директор гимназии Б.А.Дуров и член Русского академического союза, горный инженер В.В.Дюфур, химию и физику сотрудница Института Кюри проф. Е.А.Шамье, Закон Божий еп. Сильвестр и прот. Н.Сахаров.

После Второй Мировой войны число заявлений о поступлении в гимназию год от года стало уменьшаться. Был закрыт прием детей русских, принявших французское гражданство. Кроме того, многие родители предпочитали отдавать детей во французские лицеи. Некоторые довольствовались обучением детей в "четверговых школах", их в Париже и окрестностях было не менее десяти. Большие классные комнаты гимназии постепенно пустели. В начале 50-х в школе было не больше 75 учащихся в год, финансовое положение гимназии ухудшилось. Тогда совет гимназии договорился с одной частной французской средней школой, испытывавшей трудности с местами для учащихся: французская сторона оплачивала часть расходов по содержанию дома и преподавателей всех предметов, кроме русской литературы и языка, русской истории и географии, Закона Божьего. Ученики русской гимназии обучались совместно с французскими. Реформа благотворно сказалась на материальном положении гимназии, число учеников выросло до 220-ти (половина из них французы). Но она же вскоре привела и к гибели гимназии. В письме Л.П.Детердинг в редакцию "Русской мысли" (осень 1958), в частности, говорилось:

"...заведующие школой без моего разрешения открыли доступ в гимназию ученикам французской школы, которые пришли таким образом занять помещение. Создавшееся положение находится в явном противоречии с тем назначением, которое я дала моим домам. Я могла констатировать, как мало интереса представляло для русских детей продление существования такого учреждения... Я сочла поэтому более целесообразным для нашей общины предоставить мой дом в распоряжение Организации помощи престарелым русским беженцам".

Дело закончилось судом процесс, длившийся около трех лет, выиграла владелица дома.

В 1961 г. Русская гимназия в Париже прекратила свое существование. После ее закрытия основные задачи преподавания русским детям предметов так называемого русского цикла полностью взяли на себя церковно-приходские школы.

ЛЕВ МНУХИН

Москва

©[an error occurred while processing this directive]"Русская мысль", Париж,
N 4335, 05 октября 2000 г.

ПЕРЕЙТИ НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ СЕРВЕРА »»:     ...  [ В Интернете вып. с 05.10.2000 ]