Государственная Дума

На прошлой неделе думцы приходили в себя после "праздничка" и готовились встать на трудовую вахту (первое пленарное заседание в ноябре будет только 15-го). Главным сюжетом месяца будет рассмотрение бюджета в третьем, самом важном для лоббистов чтении. Ожидается также свистопляска вокруг дополнительных доходов: правительство хочет направить на погашение государственного долга 70% сверхплановых бюджетных поступлений, а Дума считает, что и половины достаточно. Но не бюджетом единым жив депутат иногда он находит время поразмышлять о высших материях, например, о судьбе российской многопартийности.

Будут душить?

"РМ" уже подробно писала о планах исполнительной власти по усилению роли партий в избирательном процессе (см. N4340). Процесс идет. 10 ноября в Думе прошли слушания по закону о политических партиях и партийной деятельности. Народу набилось тьма-тьмущая даже одному из основных докладчиков, "яблочнику" Александру Шишлову не досталось сидячего места, и он был вынужден примоститься на полу. Решать ничего не решали слушания проводят не для этого, а для того чтобы сориентироваться на местности.

Местность оказалась изрядно изрыта. На то, чтобы предписывать политическим партиям правила поведения, претендуют по крайней мере четыре законопроекта: профильного думского комитета, Центризбиркома, "медведя" Александра Чуева и "яблочника" из Петербурга Александра Шишлова. Если же говорить о сути дела, то столкнулись две концепции.

Одну выработал комитет Думы по делам общественных объединений и религиозных организаций в ходе переработки закона о партиях, который почти пять лет назад приняла Дума, но завалил Совет Федерации. Принцип, которым, по собственному признанию, руководствовались разработчики: "Не навреди". Главный смысл закона, предложенного комитетом, в том, чтобы стимулировать развитие многопартийности, предоставив партиям исключительное право выдвигать кандидатов на любых федеральных и региональных выборах.

Другая концепция ярче всего выражена в проекте ЦИК. Избирком тоже считает, что только партии должны обладать правом выдвижения кандидатов, но на этом сходство заканчивается. ЦИК предъявляет к "кандидатам в партии" такие зверские требования, что справиться с ними способны только чрезвычайно хорошо подкованные бюрократы. Например, чтобы зарегистрироваться, партии нужно пройти три круга, правда, не ада, а Минюста, отразить в уставе несколько десятков обязательных положений (так ЦИК хочет внедрить внутрипартийную демократию) и т.п. Но и зарегистрированным не стоит расслабляться: раз в год требуется подтверждать численность (минимум 10 тысяч, зарегистрированные отделения не меньше 100 человек каждое в половине регионов), а то ликвидируют.

Эксперт фракции СПС Юрий Нисневич так резюмировал эту концепцию: "У нас много партий, давайте сделаем мало". Законопроект вешняковского ведомства дышит маниакальным желанием проконтролировать каждый чих партийца. Цели, естественно, самые благие: защитить бедного глупого избирателя от самозванцев, выдающих себя за серьезные идеологические течения. Чуев с Шишловым от Вешнякова недалеко ушли: в свирепости уступают, но тоже горят желанием "зачистить" политическое поле и создать "правильную", то есть малопартийную систему.

От парламентских слушаний до рассмотрения законопроекта на заседании палаты лежит долгий путь. Однако если заинтересованные лица (т.е. все российские избиратели) проспят закон о партиях, то гарантированное конституцией право граждан на объединение будет существенно ограничено. Об этом убедительно говорила, например, демократ "первой волны" Марина Салье. "Яблочник" Владимир Лукин предупредил, что Россия рискует получить "красивый бантик многопартийности на не очень чистой начальственной шее, по образцу Туркменбаши или Гейдара Алиевича".

В коммунистической бригаде

Жил-был в Думе тихий, скромный (хоть и секретарь Курского обкома), незаметный коммунист. Звали его Александр Михайлов. Классический заднескамеечник: к микрофону, чтобы вставить свои две копейки, не бегал, голосовал дисциплинированно, как партия велит. Сидел он в Думе еще с первого созыва, и век бы ему там сидеть, если бы не высшие силы.

Высшие силы, приняв обличье то ли судейских чинов, то ли специалистов по тонким политическим технологиям из команды генерала ФСБ Виктора Суржикова, выбили из выборной гонки Александра Руцкого и тем самым преподнесли нашему герою на блюдечке с голубой каемочкой пост курского губернатора (разрыв между ним и злосчастным Суржиковым составил 17%). Обрадованный Михайлов открыл рот и поведал корреспонденту газеты "Коммерсантъ" (удачно выбрал), что у Руцкого мама еврейка, а сын такой мамы разумеется, тайный агент Всероссийского еврейского конгресса и самого Бориса Березовского.

В стране, где чего-чего, а государственного антисемитизма нет, а президент лично не так давно открыл синагогу, речи новоизбранного губернатора, даже с учетом опыта "батьки Кондрата", прозвучали не вполне уместно. Только-только все забыли про Макашова и на тебе. Лидеру КПРФ Геннадию Зюганову пришлось объясняться и публично журить Михайлова за нездоровый интерес к "чужим родословным".

"Прокол" расслабившегося коммуниста вряд ли случаен. Как известно, что у трезвого на уме... Перевозбудившийся товарищ Михайлов напомнил наивным гражданам о том, что борьба с еврейским заговором по-прежнему остается насущной задачей по крайней мере для некоторых российских коммунистов.

На прошлой неделе Зюганов не только извинялся за изданный товарищем неприличный звук, но и давал советы премьер-министру Михаилу Касьянову. Главный совет ущучить Чубайса, чтобы не смел выключать лампочку Ильича. Геннадий Андреевич обещал правительству свое содействие в этом благородном деле вплоть до блокирования силами коммунистов вражеских укреплений (офисов "ЕЭС России"). Более мелкие предложения касались естественных монополий (не дать расчленить) и Николая Аксененко (пресечь дробление МПС). Касьянов вежливо слушал. Для наших либеральных государственников ни одна блоха не плоха: все черненькие, все прыгают.

Суд или дубина?

Из всех ветвей российской власти хуже всего себя чувствует судебная. Судейский корпус состоит в значительной части из судей, доставшихся от тоталитарного режима. Представления о праве у них, мягко говоря, разнообразные, с независимостью тоже дело могло бы обстоять лучше. Нужна судебная реформа. Но это обществу. Президент же не определился, чего он хочет: создать единое правовое поле, установить "диктатуру закона" или завести "дубину" для борьбы с внутренним врагом. Самим же судьям нужна не просто реформа, а такая, чтобы не препятствовала их ведомственным интересам. Это не упрек, а констатация факта: любая корпорация защищает себя как может.

Обдумав ситуацию, пожизненный председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев, занимающий свой пост с 1989 г., сыграл на опережение и внес в Думу собственный "реформаторский" законопроект: об административных судах. Лебедев предлагает создать отдельную систему судопроизводства для дел, связанных с обжалованием нормативных актов и действий должностных лиц (понимай: для борьбы с региональным беззаконием). С этой целью предлагается нарезать судебные округа (21 штуку представляете, сколько новых вакансий?), чтобы вывести административных судей из-под давления местных властей.

С одной стороны, рациональное зерно в лебедевских инициативах есть. В знаменитой программе Центра стратегических реформ Грефа тоже предлагалось нарезать территориальную сетку судебных учреждений поверх границ субъектов федерации, чтобы суд не был привязан к местному начальнику. С другой стороны, умножение сущностей всегда настораживает. Отдельную систему административных судов при желании можно очень легко поставить в прямую зависимость от Москвы. Это приведет к тому, что административные суды станут по сути структурами исполнительной власти, отделениями своего рода "Федеральной службы по борьбе с регионами". Дубинка для непослушных, конечно, получится отличная, а вот ближе к правовому государству Россия от этого явно не станет.

ЕКАТЕРИНА МИХАЙЛОВСКАЯ

Москва

©   "Русская мысль", Париж,
N 4341, 16 ноября 2000 г.

ПЕРЕЙТИ НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ СЕРВЕРА »»:     ...