Жилищное хозяйство по-прежнему остается одной из самых «нерыночных» отраслей экономики
В конце мая Госсовет и кабинет министров одобрили предложения по реорганизации жилищно-коммунального хозяйства. Разногласия между этими органами оказались невелики, и в ходе согласительных процедур стороны пришли к общей картине реформы. Ее предполагается провести в течение 2001-2010 гг., причем уже в ближайшие месяцы в пробном порядке будут приватизированы некоторые городские теплосети и водоканалы, а в 2002-2004 гг. должен быть осуществлен переход на стопроцентную оплату населением коммунальных услуг.
Забытая монополия
Как заявил премьер-министр Михаил Касьянов, жилищно-коммунальное хозяйство сегодня «главный стопор экономических реформ в стране». Необходимость в преобразованиях действительно назрела. Правительство пробовало заняться жилкомхозом уже дважды в 1992 и 1997 гг., но обе эти попытки завершились неудачами. Чреватая конфликтами и даже обострением социальной напряженности, реформа в столь громоздкой и непрозрачной сфере оказывалась куда менее привлекательной, чем, например, реорганизация «Газпрома», «ЕЭС России», МПС: ими было заниматься куда интереснее в силу политического влияния и перспектив использования в качестве «касс» на выборах, хотя, надо признать, и здесь особых прорывов достичь не удалось. О ЖКХ политики старались вспоминать не чаще, чем рядовые граждане, то есть в самых крайних случаях.
Жилищно-коммунальная монополия не олицетворяется ни многоэтажным офисом в центре Москвы, ни участием в избирательных кампаниях. Монополии существовали на уровне отдельных территорий. Впрочем, в органах ЖКХ разных регионов было много общего: «непробиваемость» и высокая «взяткоемкость» работников ЖЭКов, заведомо неравноправные отношения между жильцами и слесарями, износ жилищной инфраструктуры. Население, психологически вошедшее во вкус рынка, чувствовало себя не вполне уютно и порой начинало воспринимать как ущемление своих прав даже такие освященные многолетней традицией мероприятия, как летнее отключение горячей воды. Но особого выбора все равно не оставалось разве что покупать элитарное жилье или приобретать установки для нагрева воды, которые начали выпускать предприятия более восприимчивых к спросу потребителей отраслей экономики.
При этом не стоит полагать, что жилищно-коммунальное хозяйство просто «законсервировано» на советском уровне. Износ коммуникаций с каждым годом все возрастает. По данным Госсовета, он превышает 60%, причем около четверти основных фондов полностью отслужили свой срок. За последние десять лет в 5 раз возросло число аварий, необходимо срочно модернизировать 30% мощностей водопровода и 17% канализационных сетей. Из-за коррозии труб потери теплоэнергии достигают 30%. Понятно, что в ряде мест положение куда хуже среднестатистических показателей. Самой яркой иллюстрацией этого может служить вечный кризис теплоснабжения в Приморье.
Решение федеральной власти взяться за реформу выглядит весьма рационально. Сегодняшняя ситуация способствует дальнейшему разрушению отрасли и к тому же развращает коммунальщиков. В условиях отсутствия конкуренции и серьезного контроля наблюдаются факты неэффективного расходования средств, нецелевого использования финансовых ресурсов, а также гигантские потери воды и тепла. Низкую эффективность своей работы ЖКХ всегда может объяснять постоянным недофинансированием из местных бюджетов. Каждый год предприятия ЖКХ недофинансируются на 60 млрд. руб. Долги самих коммунальщиков составляют сегодня 245 млрд. руб. Весьма затруднена оценка реальной стоимости коммунальных услуг. По официальным данным, население оплачивает от 20 до 60% их фактической стоимости. Другое дело, что эти цифры основаны на том, как расходы на свою деятельность оценивают сами коммунальщики. В правительстве надеются, что создание конкурентной среды позволит уменьшить издержки, снизить себестоимость услуг и повысить эффективность отрасли.
Чего ждать от третьей попытки?
Чтобы реформа была успешной, необходимо сочетание по крайней мере двух компонентов политической воли и способности правительства соотнести реорганизацию отрасли с общей логикой экономической политики. Пока что в этом плане все обстоит не слишком благополучно.
Политическую волю поддержавший идею реформ президент вроде бы демонстрирует. Да и не так-то много ее нужно: подобные преобразования уже проводились в других бывших республиках СССР. Их эффективность (в отличие от посткоммунистических стран за бывшей западной границей СССР) была не слишком высока, но революций эти меры нигде не вызвали. С учетом имеющегося у Путина «запаса прочности» опасаться ему особенно нечего. Глава государства понимает это, но некоторый страх перед конфликтными решениями у него все же существует. Так, во время дискуссий о пенсионной реформе Путин был более благосклонен к компромиссному сценарию, растягивающему реорганизацию на длительный срок. Нынешние слова президента о том, что реформа ЖКХ не должна снизить уровень жизни населения, тоже выглядят не очень убедительно: создается впечатление, что Кремль хотел бы отмежеваться от сопряженных с реформой издержек не случайно такое внимание было уделено доработке губернаторами плана в рамках работы Госсовета. Очевидно, однако, что для запуска полноценной реформы основную ответственность должен взять на себя федеральный центр, и не только за переход к стопроцентной оплате коммунальных услуг, но и за установление механизма выселения должников, который пока не создан.
Весьма осторожная реакция многих наблюдателей на проект изменения системы ЖКХ объясняется не только осмотрительностью Кремля и тем обстоятельством, что эта многострадальная затея по своей «провальности» и кажущейся бесперспективности кажется сопоставимой разве что с аграрной реформой. Вознамерившись «резать хвост по частям», правительство решило ввести всеобщую стопроцентную оплату коммунальных услуг населением с 2004 г., но уже с 2002-го эта мера вводится для наиболее обеспеченных категорий населения. Такой проект плохо увязан с налоговой реформой, призванной дать людям стимулы к легализации своих реальных доходов. Подумывающих «рассекретить» свои доходы граждан, и без того опасающихся возможности грядущей отмены плоской шкалы налогообложения (на подобную перспективу намекал год назад вице-премьер Илья Клебанов), теперь лишат еще одного стимула играть с государством «в открытую».
Кроме того, для учета доходов граждан, определения нуждающихся в дотациях, исчисления региональных коэффициентов, выявления реального состояния отрасли правительство собирается провести очередную «инвентаризацию». Эта любимая властями и населением идея выглядит не слишком реалистично. Даже такие широкомасштабные кампании, как переписи населения, традиционно проводятся со значительной степенью приблизительности (каждый раз выясняется, что количество назвавшихся замужними женщин намного превышает число женатых мужчин). Не приходится сомневаться, что новая кампания приведет лишь к очередным попыткам всех заинтересованных сторон манипулировать цифрами.
Скептики прогнозируют, что с учетом коэффициента «притирки» центральных инициатив к местным условиям все закончится резким повышением расходов на ЖКХ (в сочетании с увеличением платы за газ, электричество и телефон) при дальнейшей деградации отрасли. В том, что на этот раз все получится не «как всегда», разработчики реформы пока никого не убедили.
