Германия:
Доверие с перевесом в 10 голосов

К вопросу об участии ФРГ
в антитеррористической операции
в Афганистане

«Шредер выиграл, но не победил» так начала свою передовую статью «Зюддойче цайтунг» на следующий день после голосования в Бундестаге по вопросу доверия правительству

16 ноября ФРГ пережила четвертый в своей истории правительственный кризис. В этот раз он разгорелся из-за вопроса об участии 3900 солдат Бундесвера в международной антитеррористической операции под эгидой США. Острые разногласия в правительстве грозили распадом «красно-зеленой» коалиции. Итог голосования: 336 депутатов проголосовали «за», 326 «против». Только четыре депута от «зеленых» и один от социал-демократов подали свои голоса против.

Кризису положил начало сам канцлер ФРГ Герхард Шредер, увязав голосование об участии солдат Бундесвера в афганской операции с вотумом доверия самому себе. Таким образом он поставил пацифистски настроенных депутатов из правящего лагеря (особенно из партии «зеленых»), которые собирались голосовать против военного участия ФРГ в военной операции, перед необходимостью сделать выбор между собственными убеждениями и желанием остаться у власти.

Чтобы хоть как-то подсластить пилюлю, за два дня до голосования правительство приняло специальное протокольное заявление, уточнив свои планы в отношении военного вклада в антитеррористическую операцию. В частности, депутатам была обещана исчерпывающая информация обо всех акциях Бундесвера, отмечена важность политических, экономических и гуманитарных мер наряду с военными, и, самое важное, была четко ограничена зона потенциальных военных действий Бундесвера, которая раньше охватывала чуть ли не полмира: Аравийский полуостров, Среднюю и Центральную Азию, Северную и Восточную Африку.

Этот «пряник», однако, был выпечен не только для критически настроенных депутатов, но и во избежание проблем, связанных с конституционным правом. Конституция ФРГ требует от федерального правительства как можно четче установить цели и географическую зону военных операций. В качестве же «кнута» Шредер использовал угрозу проведения досрочных выборов, если правительственные партии откажут ему в доверии.

Угрозы возымели действие, особенно на «зеленых», чей рейтинг сейчас таков, что они рискуют вообще не преодолеть на выборах пятипроцентный барьер. Что же касается оппозиции, то первоначально фракция ХДС/ХСС была готова единогласно поддержать решение кабинета о «неограниченной солидарности» с Америкой и о предоставлении немецких солдат в распоряжение союзников. Но, как только Шредер увязал этот вопрос с вотумом доверия, христианские демократы и либералы не захотели упустить предоставленной возможности заявить о недееспособности «красно-зеленой» коалиции.

Канцлер в итоге выиграл, но его коалиция дестабилизирована. По мнению ряда немецких политических обозревателей, Шредер поступил бы умнее, не связывая голосование об участии немецких солдат в антитеррористической операции с вотумом доверия. В таком случае он бы получил подавляющее большинство благодаря голосам оппозиции несмотря на, возможно, многие голоса «против» из правительственной коалиции.

Как заметила «Зюддойче цайтунг»: «Прежде всего этот день был триумфом чрезмерно партийного государства, которое обезличивает депутата и превращает его в организационно-техническое звено между партией и парламентским решением».

Нет сомнений, что в данной ситуации только правящая коалиция смогла одним выстрелом убить двух зайцев: одобрить участие солдат Бундесвера ФРГ в военной операции и предотвратить массовые демонстрации против этого участия. При любом другом правительстве массовые демонстрации были бы неизбежны.

Для социал-демократов принятое решение не стало большой трагедией: СДПГ никогда в действительности не была «пацифистской партией». Достаточно проследить ход истории: еще за несколько дней до начала Первой Мировой войны лозунгом президиума СДПГ было «Нет войне!», однако через две недели социал-демократическая фракция в Рейхстаге проголосовала за требуемые кайзером Вильгельмом II «военные кредиты». В 1928 г. СДПГ выступала против модернизации военно-морских сил, а после победы на выборах канцлер от СДПГ Германн Мюллер дал зеленый свет созданию крейсеров. В 1959 г. с принятием Годесбергской программы СДПГ не только объявила себя сторонником Бундесвера, но и отмежевалась от внепарламентского движения за мир...

Для «зеленых» же 16 ноября стало не только переломным моментом, но и практически перечеркнуло их программный пацифизм один из столпов всего движения. Да, опасность раскола коалиции, потеря власти и реальная возможность не набрать необходимых 5% на досрочных выборах действительно существовала для «зеленых», и именно ее употребляли как аргумент партийные «реалисты». Однако трагедия этой партии (да и СДПГ) заключается в том, что принятое решение никак не дает гарантий на благополучный исход выборов в 2002 году.

Даже если коалиция и доживет до этого момента, то очень возможно, что многие голоса левого крыла социал-демократов и «зеленых» отойдут ко вчерашним коммунистам ПДС, единственной партии в Бундестаге, которая последовательно выступает против военных действий и выставляет себя поборником пацифизма. Как заметил один депутат от СДПГ после голосования, ему стыдно, что немалая часть населения ФРГ нашла своего представителя только в лице неокоммунистов. И все из-за участия в военной операции, в которой сама роль ФРГ абсолютно неясна.

В чем же заключается «требование» или даже «просьба» (английское «request» можно перевести и так и этак) Вашингтона к Берлину? В первую очередь США интересуют группы немецкого спецназа. Белый дом также выразил заинтересованность в специальных танках, защищенных от атомных, химических и бактериологических атак, типа «Фукс» и медицинском «Аэробусе» германских ВВС. К тому же Берлин готов предоставить 1800 человек из состава ВМС. В общем, самое лучшее, чем располагают вооруженные силы ФРГ. Однако здесь начинаются неувязки.

Среди военных кораблей, которые немецкое правительство собирается направить в помощь союзнику, упоминаются среди прочих три фрегата, эсминец и полдюжины торпедных катеров, отлично себя зарекомендовавших во время последних учений, в которых принимал участие французский авианосец «Шарль де Голль». Используя знаменитые ракеты типа «Экзосет», катера вывели «Шарля де Голля» из боя. Однако эти катера, скорость которых достигает 70 км/ч, предназначены и сконструированы для условий Балтийского моря, а не для волн и качки Северного, Средиземного или Красного морей, что серьезно усложняет их переброску к месту назначения Суэцкому каналу.

С танками «Фукс» дело обстоит иначе. Их переброской в Узбекистан, Таджикистан или Персидский залив займутся ВВС США. Проблема заключается в том, что результаты предполагаемых биологических, химических или ядерных атак, которые, возможно, в Афганистане испытают на себе экипажи танков, не могут быть проанализированы без помощи специальной лаборатории. А это означает, что и ее необходимо доставить в зону конфликта.

Как считают эксперты журнала «Шпигель», снабжение этих подразделений должно покрывать большое расстояние, и, возможно, возникнет также необходимость в присутствии пехотных частей прикрытия. Согласно источникам «Шпигеля» в министерстве обороны ФРГ, присутствие «Фуксов» в большей степени предназначено для психологической поддержки американских пехотинцев, чем для защиты от реальной опасности.

Что же касается сил специального назначения ФРГ, действительно отлично подготовленных для борьбы с партизанами, террористами или военными подразделениями противника, то для их переброски необходимы транспортные самолеты, которые могут их доставить прямым полетом к месту назначения. У Германии нет в распоряжении таких машин. Поэтому ФРГ или использует для доставки спецназовцев свои старые «Трансалл», которым необходимо сделать несколько посадок, чтобы долететь, например, до Афганистана, или же снова будет просить помощи у американцев.

Единственный, кто находится в полной боевой готовности, это медицинский «Аэробус», готовый принять до 56 пациентов и 25 врачей и санитаров. Но для его использования правительству ФРГ даже не нужно было испрашивать позволения у Бундестага.

Очевидно, что роль Германии в антитеррористической коалиции более чем скромна. В первую очередь речь идет о «выполнении морального, исторического и политического долга» перед старшим союзником. Ведь у Берлина нет ни экспертов, знающих Афганистан как свои пять пальцев, какими располагает Франция, ни закаленных в военных конфликтах частей, как у Великобритании. Из-за своего исторического прошлого ФРГ никогда не сможет действительно активно принимать участие в вооруженных конфликтах, и несмотря на все заверения союзников по НАТО, что чем скорее Германия превратится в «нормальное» государство, тем лучше для всех, подозрения, недоверие и страх перед сильной Германией все еще сохраняются, особенно в странах Бенилюкса и во Франции.

Во время ядерных испытаний на атолле Муруроа один из французских высокопоставленных военных говорил автору этих строк, что смысл ядерного вооружения Франции состоит в немалой мере в том, чтобы не допустить повторения 1940 года! Для Вашигтона же всегда существовал в Европе только один «настоящий друг», как заметил Джордж Буш, Великобритания. И абсолютно нереально предполагать, что Берлин когда-нибудь займет место Лондона.

Голосование, проведенное 16 ноября, будет иметь большие политические последствия для самой ФРГ как во внутренней, так и во внешней политике. Но не в той сфере, ради которой это решение было принято.

КАРЛ КУЯС-СКРИЖИНСКИЙ

Берлин Париж

©   "Русская мысль", Париж,
N 4386, 22 ноября 2001 г.

ПЕРЕЙТИ НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ СЕРВЕРА »»:     ...