|
МИР ИСКУССТВА |
Вы восьмой раз на этом фестивале. Чем он вас привлекает?
Во-первых, Вербье очень красивое место, здесь необыкновенно свежий воздух. Сюда можно приехать со всей семьей и жить две недели не в гостинице, а в уютном альпийском домике. Во-вторых, здесь можно играть много камерной музыки с прекрасными исполнителями и хватает времени на репетиции. Это привлекает не только меня, но и всех моих коллег, которые сюда приезжают. Менее чем за 10 лет фестиваль стал одним из лучших в мире.
Под управлением Джеймса Левайна вы играли с юными музыкантами ФМО. Как с ними работалось?
Замечательно. Они были полны энтузиазма: это было не только слышно, но и видно. Но музыкальная связь с оркестром зависит от дирижера. Как писал Фуртвенглер, под управлением хорошего дирижера деревенский оркестр может звучать как Венский филармонический, а под управлением плохого Венский филармонический как деревенский. Все дело в дирижере. А с Левайном мы работаем уже давно и как дирижер с солистом, и как партнеры в камерной музыке. У нас установилось взаимопонимание как-то сразу.
При выступлении с певицей aы аккомпанировали ей предельно бережно и нежно...
Я старался. Это был мой первый вокальный дуэт, и песни Шуберта были прекрасные. Хaйди Грант Мерфи замечательная певица и симпатичный человек, что тоже важно в совместной работе.
Чем важны для вас дуэты с Кремером и Левайном?
У выдающихся музыкантов всегда можно чему-то научиться.
Как часто вы играете в дуэте?
В течение последних нескольких лет это происходит только в Вербье. Всегда трудно, особенно в течение концертного сезона, найти момент, когда твои партнеры свободны и могут уделить время для подготовки. Здесь же много таких возможностей. Благодаря этому в моем репертуаре уже более двадцати произведений камерной музыки: квинтеты, трио, дуэты со скрипкой, виолончелью, для фортепьяно в четыре руки. Теперь появился вокальный дуэт.
Ваш сольный концерт в Вербье одна из вершин вашей карьеры пианиста. Где еще исполнялась эта программа и есть ли ее запись?
Спасибо за добрые слова. Эту программу я сыграл весной в Афинах и Париже, потом в разных городах Франции и Италии. Отдельные произведения исполнял в Европе, Америке и Японии. «Картинки с выставки» Мусоргского ввел в свой репертуар в прошлом году и записал на фирме RCA. Они стали центральным сочинением компакт-диска (СD 09026 63884 2), где есть «Жаворонок» ГлинкиБалакирева, а также до-мажорные токкаты, адажио и фуги БахаБузони. Но последние я заменил в программе на «Исламей» и сонату Скрябина, которые играл в Англии и США в 1999 году.
Ваше сольное выступление всех потрясло совершенством пианизма, но еще в большей степени философским наполнением и эмоциональной глубиной. Откуда идет это у вас?
Из самой музыки. В ней содержится гораздо большее. Мне остается лишь раскрыть это и передать. Я говорю «лишь», но на самом деле это очень трудно.
Но духовная глубина и мощь идет от исполнителя...
Да, но мы-то черпаем это из музыки, которую исполняем. Все заложено в музыке. Нам остается лишь показать эту духовную глубину и мощь, если можно так выразиться.
А что служит источником вашего вдохновения?
Опять же музыка. Иногда могут быть привходящие элементы: впечатления от красоты природы, произведений других видов искусств или даже какой-нибудь жизненный опыт, оставивший след в душе. Но все-таки, как писал в своей книге афоризмов замечательный, ныне покойный педагог фортепьяно Натан Перельман, «высекать музыку можно только из мрамора музыки».
На фестивале состоялся ваш дебют в чтении стихов. Как это случилось?
Поэзия мне очень близка еще с детства. Я всегда любил и знал наизусть много стихов. Мартин Энгстрём, директор фестиваля, от кого-то узнал, что мне нравится читать стихи вслух, хотя до этого я никогда не декламировал на публике. Мартин предложил мне выступить с чтением стихов на фестивале этого года. Я сказал: с удовольствием, если примут участие и другие музыканты, тоже не профессиональные чтецы. Через некоторое время Мартин мне сообщил, что несколько музыкантов согласились читать стихи, и я стал думать о программе. Мне казалось, что на общем концерте выступит несколько чтецов, но оказалось, что у каждого музыканта будет свой поэтический вечер. Я подобрал стихи, мои друзья сделали их перевод на английский и французский языки. На фестиваль приезжают люди из разных стран, даже из Японии. Поэтому переводы многим необходимы. Так возникла эта идея, и так она воплотилась в реальность.
Почти полтора часа вы читали философскую лирику Пастернака, Ахматовой, Волошина, Блока, Набокова и других. Видимо, не случайно вы выбрали стихотворения о пространстве и времени, жизни и любви?
Да, я выбрал то, что мне близко и важно, а не просто про цветочки. И даже когда я читал стихи про рябину, там был более глубокий смысл. Я читал также стихи о поэзии и творчестве. Здесь можно проводить параллель с музыкой. У Леры Авербах есть прекрасные стихи о музыке, но из них видно, что они написаны женщиной. Поэтому я их не читал. Это относится и ко многим стихотворениям Ахматовой, которые я не смог включить в свою программу. Декламации я никогда не учился; читал как чувствовал, как понимал то, что выбрал.
Вернемся к музыке. В вашей карьере было более 70 дирижеров. С кем не состоялась желанная встреча?
С Клейбером, конечно. С ним всем хотелось бы поиграть, но он не выступает с солистами и вообще дирижирует крайне редко. Насколько я знаю, Клейбер появляется в концертах, когда у него кончаются деньги. Но, если он дирижирует, это всегда чудо!
А c кем из дирижеров вновь хотелось бы выступить?
Это Левайн, Мета, Баренбойм и многие другие. Очень жалею, что наше сотрудничество с Караяном ограничилось Первым концертом Чайковского. А ведь первое, что он мне предложил сыграть с ним, был Второй концерт Брамса, тот самый, что я играл здесь на открытии фестиваля. Тогда его еще не было в моем репертуаре. Мне было всего 16 лет. Получив это предложение, я сразу же вцепился в этот концерт, начал его учить. Но маэстро решил исполнить Первый концерт Чайковского. Мне хотелось работать с Караяном и дальше, но он скончался. Есть еще один замечательный дирижер Карло Мария Джулини. Ему 88 лет, и состояние его здоровья не самое лучшее. Кажется, он перестал дирижировать. Мне посчастливилось с ним работать, но опять же наш репертуар ограничился концертом Шумана. Это, конечно, прекрасное произведение, но с Джулини хотелось бы играть больше.
Есть ли в вашем репертуаре современные произведения?
Пока нет. Это связано с тем, что ныне живущие композиторы, мне кажется, не очень интересуются роялем. А из того, что я слышал или смотрел, мне ничего не запало в душу и не показалось достойным сравнения с великой классикой прошлого. Если музыка недостаточно высокого уровня, зачем тратить время на то, чтобы ее играть? Если попадется что-то стоящее, с удовольствием сыграю.
Что значит для вас личный сайт на Интернете?
Я его не видел, поэтому не могу сказать. Больше для меня значит клуб моих поклонников в Дании; некоторые из них приехали в Вербье. Я встретился здесь впервые с поклонницами из Бразилии и Японии. У меня есть клуб поклонников в Корее, где я никогда не играл. Меня глубоко тронуло письмо, которое они послали после трагедии 11 сентября. Зная, что я нахожусь в Нью-Йорке, они очень переживали за меня и мою семью. Такие вещи для меня значат больше, чем сайт. Мне дороги живые люди, которые слушают и любят то, что я играю.
Последний вопрос: где и когда состоятся ваши ближайшие концерты?
В октябре буду играть Второй концерт Прокофьева в Лондоне и разных городах Англии, потом Второй концерт Брамса в разных городах Франции, в том числе и в Париже. На Французском радио 26 октября состоится 24-часовая передача обо мне. Ее завершит прямая трансляция концерта Брамса, который я буду играть с Французским национальным оркестром под управлением Эмманюэля Кривина в Театре Елисейских Полей. В декабре состоятся сольные концерты в Бельгии и Голландии, потом я поеду в Петербург, на фестиваль «Площадь Искусств». На его открытии 27 декабря буду играть тот же концерт Брамса с филармоническим оркестром под управлением Темирканова, а 30 декабря сольный концерт в Большом зале филармонии. Могу продолжить, у меня на два года уже все расписано.
Вербье Париж
© "Русская мысль", Париж,
N 4422, 12 сентября 2002 г.
... |
|
|
|
|