Выборы как битва административных ресурсов

Выборы в Калмыкии (еще не завершенные предстоит второй тур), недавние выборы в Нижнем Новгороде и Красноярском крае при всех имеющих место различиях демонстрируют одно принципиальное сходство: во всех трех случаях очень важную, а то и решающую роль сыграло распределение т.н. административного ресурса между участниками «игры».

В Красноярском крае административный ресурс поделился на три части: и.о. губернатора края Николай Ашлапов (поддерживавший кандидата Александра Усса); хозяин северной части Красноярья, губернатор Таймыра Александр Хлопонин; мэр краевого центра Петр Пимашков. Причем в Красноярском крае у каждого из трех главных московских придворно-олигархических кланов (понимая слово «олигархия» в его первоначальном значении, а не в суженном до «финансово-промышленной олигархии») был свой кандидат. У «старокремлевской», или «семейной» группировки (Александр Волошин) это был спикер Усс, у «старопитерских» (Анатолий Чубайс) мэр Пимашков, у «новопитерских чекистов» (замглавы администрации президента по кадрам Виктор Иванов) Хлопонин.

В Нижнем Новгороде административный ресурс поделился пополам: на ресурс мэра Юрия Лебедева, который баллотировался в губернаторы сам, и полномочного представителя президента Сергея Кириенко, который поддерживал Вадима Булавинова. «Новопитерские» в Нижнем первоначально лоббировали вице-губернатора Юрия Сентюрина (чекиста, выдвиженца умеренно левого губернатора Геннадия Ходырева), а потом склонились к Вадиму Булавинову. У «семейных» не было ярко выраженных предпочтений, но их категорически не устраивал популист Андрей Клементьев, а Булавинов устраивал более или менее. «Старопитерские» были нейтральны в том числе потому, что их собственная «правая» клиентела в регионе разделилась между Булавиновым (читай: Кириенко) и Юрием Лебедевым (его союзником был депутат от СПС Дмитрий Савельев, а с оговорками и Борис Немцов).

В Калмыкии весь объем местного административного ресурса был в одних руках действующего президента Кирсана Илюмжинова, но зато был явный раскол ресурса федерального. Волошин («семья») выступал за сохранение «хана Кирсана» как фактор стабильности. В.Иванов и министр внутренних дел Борис Грызлов («новопитерские») были категорически против и за неимением лучшего поддерживали одного из кандидатов московского калмыка, банкира Батыра Шонджиева. Чубайс («старопитерские») давний недоброжелатель Кирсана, но у него нет особых рычагов влияния в этом регионе, и выдвижение кандидата от СПС Натальи Манжиковой был просто демонстрацией отрицательного отношения к региональному авторитаризму Илюмжинова, но никак не реальным вызовом (и действительно, Манжикова получила около 1,5% 9-е место среди 11 кандидатов).

Интересно, что «Яблоко» в Калмыкии популярней, чем СПС, но в итоге «яблочники» выступили в качестве претендентов на пост вице-президента с тремя разными кандидатами, в том числе с Б.Шонджиевым (а официально Явлинский поддержал Виталия Дагинова, выступавшего в качестве независимого, а вообще-то «едоросса», в паре с которым баллотировался лидер калмыкского «Яблока» Владимир Колесник, они потом получили 8%, четвертое место).

Административный ресурс как таковой складывается из двух составляющих, одну из которых можно назвать относительно «честным» ресурсом, а другую полностью бесчестным.

«Честный» административный ресурс это, так сказать, естественные преимущества, которые имеет начальник перед обычным кандидатом. Часть избирателей (примерно 10%, как считают социологи) вообще всегда голосует за власть (понимая власть в широком смысле по всей ее вертикали, от президента до участкового милиционера). Голосуют они так по разным мотивам: из страха возможных репрессий за неправильное голосование, из соображения «не было бы хуже», из принципиального неверия в честность и продуктивность оппозиции. Кроме того у начальника всегда больше возможностей для саморекламы. Наконец, у начальника, как правило, нет проблем с финансированием. Все это «честный» административный ресурс.

Бесчестный административный ресурс это, во-первых, возможность помешать регистрации конкурента или снять его с регистрации. С приходом к власти Путина «башкирская избирательная технология», то есть недопуск к выборам неугодного кандидата, распространилась по всей стране. Наиболее громкие случаи ее применения: Курск (2000), Сочи (2001), Ростовская область (2001), Ингушетия (2002), Нижний Новгород (2002), несколько раз с выборов разного уровня снимали Виктора Черепкова в Приморье (2000-2001).

Во-вторых, это возможность прямой фальсификации результатов при подсчете и суммировании бюллетеней, вброс дополнительных бюллетеней, порча бюллетеней, которые поданы за конкурентов или «против всех».

Когда у «партии власти» нет сильных противников, настоятельная необходимость в применении нечестных методов уменьшается хватает относительно «честных». Когда есть сильный конкурент, да к тому же и сама власть расколота, роль «нечестной» составляющей административного ресурса часто возрастает. Хотя, с другой стороны, раскол во властях увеличивает возможность разоблачения злоупотреблений и фальсификаций.

На Нижегородчине и в Красноярье у власти были сильные конкуренты: упомянутый выше полукриминальный демагог Андрей Клементьев и кандидат левого блока Сергей Глазьев.

В Нижнем накануне первого утра выборов был снят по суду с регистрации Клементьев это было делом рук полпреда (от двух дробящих антиклементьевский электорат кандидатов, чекиста Сентюрина и зампреда местного СПС Михаила Дикина, Кириенко избавился относительно честно: их убедили добровольно снять свои кандидатуры, причем в пользу Булавинова).

В Красноярском крае участвовать в выборах никому из серьезных кандидатов не препятствовали, но в первом туре против С.Глазьева были применены административные методы подсчета и делали это как северяне Хлопонина, так и южане Ашлапова и Усса.

Насколько известно, северяне фальсифицировали результаты более откровенно благодаря незначительному количеству наблюдателей от Усса и Глазьева на Таймыре. Однако контролируемый южанами краевой избирком сначала не реагировал на то, как считают бюллетени северяне, так как надеялся, что во втором туре Усс все равно получит голоса части сторонников Глазьева и Пимашкова и победит. Но этого не произошло, что и заставило красноярский избирком уже после выборов внимательнее отнестись к злоупотреблениям северян.

В конечном счете в Красноярском крае все решило мнение президента, который сам выбрал Хлопонина. Уже поведение Центризбиркома довольно ясно свидетельствовало о предпочтениях президента, но этого для краевого избиркома оказалось недостаточно. Президенту пришлось назначить Хлопонина исполняющим обязанности причем сделано это было юридически некорректно (по закону назначить и.о. он мог только первого вице-губернатора, то есть Ашлапова, либо должен был, сначала сняв Ашлапова, назначить Хлопонина первым вице). Только эта демонстрация предпочтений убедила краевой избирком. Не исключено, что до самого последнего момента сторонники Усса надеялись, что в борьбе за ухо и уста президента одержат верх их покровители (то есть «семья»).

В Нижнем Новгороде определяющим тоже оказалось мнение президента. Еще весной, недовольный экспериментом с введением в Нижнем Новгороде альтернативной службы, Путин предсказал, что Лебедев «не имеет шансов переизбраться», поскольку «имеет ничтожный рейтинг» («Независимая газета», 2002, 17 сент.). После этого Кириенко ничего не оставалось, как обеспечить, чтобы социологическое предвидение президента сбылось.

Однако после того, как Клементьев был снят с регистрации, уже в первом туре выборов победила позиция «против всех». Об этом свидетельствуют как результаты неофициального «экзит-полла», так и тот вполне официальный факт, что сумма голосов, поданных за «П.В.Кандидатова», и испорченных бюллетеней, выше, чем число голосов за Булавинова или Лебедева (см. об этом в «РМ» N4425). Тем не менее победителем был объявлен Булавинов.

Выборы президента Калмыкии это последние региональные выборы, которые проходят по старому избирательному закону. Фактически единственный способ свергнуть Илюмжинова с элистинского трона это поступить с ним, как с Руцким (Курск, 2000) или Гуцериевым (Ингушетия, 2002), то есть снять с выборов по суду, хотя бы даже и за день до выборов. Старый закон предоставляет такую возможность (по новому закону снять с выборов можно не менее чем за пять дней; список оснований, по которым можно отменить регистрацию, ранее безразмерный, сделан закрытым).

Но в этом случае «хан Кирсан» точно выступил бы с призывом голосовать «против всех» (что не получилось у Руцкого в Курске и на что не решились братья Гуцериевы в Ингушетии), и столкновение федерального административного ресурса могло не дать перевеса Москве выборы могли быть громко сорваны. Возможно, поэтому глава Центризбиркома Александр Вешняков заявил перед первым туром, что, хотя есть «некорректное поведение» некоторых калмыкских чиновников и СМИ, но за самим президентом Калмыкии «нарушений нет». Обычно Вешняков знает, к какому решению уже склонился президент Путин.

Верховный суд Калмыкии не снял Илюмжинова с выборов, хотя нарушения принципа равноправия кандидатов с точки зрения действующего закона вопиющие, примерно такие же, как у Путина в 2000 году. Калмыкские верховные судьи верные слуги Илюмжинова, склонить их к другому решению могла бы только ясно выраженная воля президента. Но им было неясно, кто вправе говорить по этому вопросу от имени Путина: то ли Волошин, то ли Иванов, а Вешняков выразился все-таки неопределенно...

Однако первый тур президентских выборов в Калмыкии показал, что позиции Илюмжинова пошатнулись: он не смог или побоялся «натянуть» свои результаты до «50% + 1 голос». А на втором месте (правда, всего с 13%) кандидат от «чекистов».

Так что у Виктора Иванова есть шансы выиграть эту игру у Александра Волошина. Но вряд ли это возможно без снятия Илюмжинова с дистанции между двумя турами. Что ж, закон позволяет. Остается выяснить, позволяет ли это расклад сил при кремлевском дворе.

ВЛАДИМИР ПРИБЫЛОВСКИЙ

Москва

ПЕРЕЙТИ НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ СЕРВЕРА »»: ...