|
Лекция, прочитанная на семинаре
в Свободном университете «Русской мысли» (Москва, 17 июня 1999 г.) |
Гегель дал определение специфического содержания христианского искусства. Это принцип личности (в противоположность идеальности греческой классической скульптуры) и принцип внутренней идеи. Примеры этого он находил в готическом германском и фламандском искусстве. Это очень верно, но ограниченно. Ибо если мастер внутренней идеи Августин действительно ведет от внешнего образа к внутренней идее, он ведет и от внутренней идеи к внешнему образу. Латинская Церковь не дала определения особому содержанию искусства, даже искусства культового, которое обретается в церквах. Она удовлетворилась поддержанием дисциплины, отвечающей условностям, приличию, decorum и ornаmentum. В остальном полная свобода. Однако оказалось, что искусство "на христианские темы" сковано либо протестантизмом, либо сентиментальным, эфирным и тоскливым спиритуализмом, свирепствующем в Новое время.
Где же тогда искать христианское искусство? В живописи "воскресного дня жизни", которой восхищался Гегель у голландцев и которая неудержимо развивается во Франции эпохи импрессионизма. На этот раз в августиновском треугольнике культивируется отношение души к вещам, и этого достаточно, так как божественное является само по себе, не нуждаясь в приглашении. Целью ставится не возвышенное, а прекрасное, художники не дожидаются, пока их посетит гений, а размышляют о мастерах и взращивают мастерство. Это эстетика зрения и деланья, где есть место игре и наслаждению. Дидро, как и Бодлер, обретают дух св. Фомы Аквинского, даже не думая об этом. В чем это искусство является христианским? В том, что"мораль", которая из него вытекает и которая зависит единственно от удачи художника, а не от какой-нибудь теории или догмы, основана в конечном счете, даже если изображается ужасная и жестокая драма, на убеждении в благости мира, гарантированной Книгой Бытия, и в смысле воплощения, которое подтверждает языческое чувство божественного присутствия, возвышая его. Таким образом всякое искусство классическое, китайское, индийское может быть предметом восторга как художественная praeparatio evangelica [подготовка Благой Вести]. Сюда можно прибавить ностальгию по иной родине, где мы увидим Бога лицом к лицу.
© "Русская мысль", Париж,
N 4275, 24 июня 1999 г.,
N 4276, 01 июля 1999 г.,
N 4277, 08 июля 1999 г.
| [ 14 / 15 ] | ||||
|
|
||||
|
||||
